Потеряшки (ч. 2)

В эфире вновь радио «Таёжная жизнь», а в студии – Большой Палыч. Сегодня в нашей программе продолжение истории о путешествиях наших собкоров Палыча и Марины по тайге, а также о том, чем все это закончилось.

Краткое содержание предыдущих серий: в ходе развлекательно-рабочей поездки в тайгу у них вышел из строя автомобиль, в связи с чем пришлось его бросить в месте поломки, а из тайги в течение двух с половиной дней выходить на своих двоих, взяв с собой только необходимое (карабины, боеприпасы, документы, один ИРП на двоих и прочая мелочь, типа сотовых, спальника и фотоаппарата). В итоге усталые, но довольные, к исходу четвертого дня после поломки, они вышли к людям. А вот что было дальше; рассказывает Большой Палыч.

Итак, мы дома, и это зело хорошо. Но машина со всем барахлом (стоимостью не один десяток тысяч рублей) – в тайге, и это плохо. Но дело тут совсем не в деньгах: за долгие годы совместной жизни и сотни тысяч пройденных километров, «маленькая красная маффынка» стала для нас практически членом семьи, ее недуги и хвори уже воспринимаются как свои собственные. Что с ней может случиться, пока мы тут в цивилизации прохлаждаемся? Да все, что угодно! Могут разграбить залетные бродяги или не заметить пьяный лесовозчик, может разгромить медведь… И с теми, и с другими все понятно: найду и исполню (Без всяких шуток! И те люди, кто в данном углу области крутятся, об этом прекрасно знают, а вот медведи — нет), но машины мне это не восстановит. В общем, надо торопиться, нужно искать способ, как до места поломки добраться, и чем быстрее, тем лучше.

Марина на сей раз остается дома: ее «норма приключений на сентябрь» уже выполнена (а моя – нет; куда деваться?). А мне приходится думать, как же поступить. Вариант «доехать докуда можно, а дальше идти пешком и нести с собой аккумулятор, инструменты и ЗИП для ремонта» я сразу отложил на крайний случай: это, конечно, можно, но после свежих в памяти приключений с пешими прогулками как-то… не внушает энтузиазма. Значит, нужна машина. Через несколько дней туда должна заходить вахтовка с лесозаготовительной вахты, а еще через несколько – лесовозы, можно зайти с ними, но данный вариант тоже «не айс». Вся техника старая и держится на честном слове (причем – неизвестно чьем): та же самая вахтовка может идти туда сутки, может и трое, устраняя появляющиеся неисправности по ходу следования, а может и вообще вернуться с полдороги, если поломка окажется серьезной. Да и места в ней мне (тем более – с барахлом) мне тупо может не хватить. Опять же, неизвестно, когда именно она туда пойдет. Ситуация осложняется тем, что через шесть дней мне туда завозить гостей на охоту на медведя, следовательно, в запасе у меня 3-4 дня, и это – максимум. Значит, используем дивную опцию «помощь друга». Тут тоже не все радужно. Друзей, в т.ч. и на внедорожниках, у нас с Мариной много, беда в том, что далеко не всякий внедорожник туда сможет дойти.  Как выясняется в ходе проведенного обзвона и ряда встреч (с демонстрацией фотографий и эмоциональными рассказами о бродах «до середины лобовика» и колеях «вам до пояса будет»), вообще ни один не сможет. Пичалька, чо!

Ну что же, раз ни один из исследованных вариантов не дает результата, приходится идти на крайнюю меру и нажимать «большую красную кнопку». Мера/кнопка называется «позвони Рыжему». Звоню. Андрей, вникнув в проблему и немного подумав, соглашается. Далее полдня завершения неотложных дел, короткие сборы, закупка запчастей, старт.

Тут нужно сказать несколько слов об Андрее (а.к.а «Рыжий»). Это наш с Мариной давний друг и участник многих наших вылазок в тайгу, в том числе и рабочих. Он, как и многие сибиряки, в хобби которых числится охота, рыбалка и отдых на природе, является «джипером поневоле». У нас ведь доступных мест для реализации своих хобби мало, вот и приходится ездить туда, где «Макар костей не заносил, а ворон телят не пас». Когда-то давно Андрей основал и возглавил нашу команду искателей приключений, которая так и называлась: «Экипаж без башни»; смею уверить, название соответствовало действительности на 146%, а иногда даже больше! Не знаю, может быть, это звезды так складываются, или карма у нас с ним квадратная, а может, того, чакры как надо не оттопырились, но каждый наш с ним совместный выезд (не важно, в одном экипаже, или в составе каравана) заканчивается для всех какими-нибудь зубодробительными приключениями. Например, как-то раз мы поехали в лес и выбирались оттуда трое суток, изорвав в хлам все тросы, изломав лебедки и вынеся машину на руках и заводских десятитонных талях, которые каким-то чудом оказались у Андрея в машине. А поскольку еще «на берегу» было решено, что идем мы только вперед (Приказ НКО № 227 «Ни шагу назад!», да), то машину в цивилизацию мы вынесли на руках аж на Кузбассе, откуда пришлось вкруговую (через Тайгу и Анжеро-Судженск) выбираться до дома еще почти три сотин километров, попутно объясняя всем встреченным экипажам ДПС, почему у нас такой непривычно-странный автомобиль и что в салоне делают два насквозь промокших куска грязи (пилот и штурман, если что). В общем, тогда расхлестали на машине всю оптику, вырвали с мясом водительскую дверь и верхний люк багажника, потеряли несколько стекол… Про мелочи типа брызговиков и глушителя я уж и не говорю. А всего-то поспорили на ящик пива, что в Томском районе есть дорога, по которой андрюхин УАЗик не пройдет! Но ведь прошел же! А ящик пива я проспорил… И вы думаете, что это – единичный случай? Как бы не так! Чем-то подобным (в разной степени тяжести) заканчиваются все наши совместные рейсы. Так что, да, «Слабоумие и отвага» — это про нас! В общем, наши жены, не сговариваясь, стараются нас вместе никуда не выпускать, что у них получается плохо, уж не знаю, «к добру ли, к худу».

Итак, стартуем. Поскольку из-за сборов нами потеряна половина светлого времени суток, то решаем идти до Жаровки в темноте, что, конечно, усложняет задачу, но… помним про «слабоумие и отвагу», да? К тому же Андрею неплохо бы появиться на работе, поэтому время у нас лимитировано: всю спасательную операцию необходимо провести в течение двух суток, половина первых из которых уже на исходе.

Про дорогу рассказывать здесь смысла не вижу: многократно описана, рассказана и показана, и даже видео есть. По пути ничего экстраординарного не произошло, так, по мелочи: один раз падаем в луже в колею, не увидев ее в темноте (приходится часик поработать джеком и лебедкой, стоя под дождем по середину бедра в ледяной воде) и один раз застревая на мосту с угрозой лечь на борт (доски дряхлого моста просто разъезжаются под нами; выручает встречный лесовоз). Я предчувствую, что судьба уготовала нам какую-нибудь пакость где-то дальше, но делать нечего – продолжаем движение. Пока идем удачно, до Жаровки доходим уже под утро, всего за 13 часов, после чего всем экипажем рушимся в бездонный омут сна без сновидений.

Наше решение «поспать пару часов до рассвета и двигать дальше», увы, разбивается о чугунный лоб овладевшей нами усталости, поэтому спим мы не два часа, а все полноценные пять, потом опять стартуем. Осталось 40 км, или, если более точно, чуть более двух часов. Здесь начинаются «угодья, вельми белым грибом богатые, а також медведями обильные», но, к сожалению, бедные людьми; раз в несколько дней здесь проходит лесовоз, а в сухой год (получается добраться) иногда можно встретить охотников, грибников, шишкарей или ягодников. Нынче год «мокрый», а потому – никого нет, грибы стоят нетронутые, а медведи – непуганые. Андрей, разумеется, мимо такого изобилия пройти не может, поэтому приходится иногда останавливаться на несколько минут, и, пока я курю, он успевает нарезать ведро-другое перестойного белого гриба. Все мои аргументы на тему «дряблый, не довезем!» разбиваются о стену непонимания: грибы же!

Наконец мы добираемся до нужного нам места, того, где стоит машина. У меня отлегло от сердца: ни зверь, ни человек к машине не подходил, все стоит нетронутым, именно так, как я оставил. Машину, правда, снова стащило в грязь, но при наличии тягача – это мелочи жизни! Быстренько заводим трос и освобождаем мою «Нивку» из грязевого плена. Сразу же снимаем аккумулятор, достаем генератор и зарядник и ставим батарейку заряжаться.

Теперь, пока генератор молотит, решаем съездить до лагеря и лабазов, посмотреть, что там творится.

На лагере все так же, как мы с Мариной оставили, на лабазе – тоже, медведь не приходил, а это плохо. И какого черта я туда на горбу два ведра тухлой рыбы тащил-надрывался, а?! Хорошо, что фотографии запаха не передают; если бы передавали, то лайков к Марининому посту, думаю я, было бы ощутимо меньше.

Здесь следует сделать небольшое лирическое отступление. Работаем в тех местах уже второй год, поэтому все наши, скажем так, постоянные оппоненты, сиречь медведи, нам хорошо знакомы, как в лицо, так и по следам. В прошлом году у нас на Шаманке жили Мамонт, Мамка, Фотомодель, Рыжий и Хромой. На самом деле их там жило больше, но остальные трое-четверо нам своего личика так и не открыли, а давать «босому мужику» позывной, не зная его в лицо и не изучив особенностей его характера (в детстве застал папку курящим и выпивающим с другой медведицей – детская психологическая травма на всю жизнь, ага), в среде охотников-промысловиков и аутфитеров считается моветоном. Так, например, самый наглый и безбашенный из них – Мамонт,  о встрече с которым я писал в одном из постов данной ветки. Мамонт он потому, что здоровый уж очень;  когда пару месяцев назад мы стояли друг напротив друга и смотрели друг другу в глаза (я сквозь прицел, а он просто так, без прицела обошелся), то глаза наши находились на одном уровне, хоть я и стоял на двух ногах, а он – на четырех. Это тот самый медведь, который то живет у нас, на Шаманке, то уходит за 40 верст на Жаровку, погонять дауншифтера Олега и его кобеля Кучума. Когда мы с Мариной выходили из тайги, он прошел той же дорогой за несколько часов до нас (я видел следы). Мамка – здоровенная рыжая самка с несколькими медвежатами разных лет рождения. Она просто огромная, я таких здоровых медведей, тем более – самок! — в естественной среде обитания ни разу и не видел, даже и не знал, что они такими вырастают; рядом с ней Мамонт кажется щуплым подростком. Мамка – стреляная и осторожная медведица; мы с егерем Василием видели ее всего один раз, когда она наказывала неразумного дитятю за то, что слишком близко к нам подошел. У меня после той встречи до сих пор при воспоминании холодок по спине пробегает. Впрочем, следует отметить, что к людям она лояльна и никаких попыток ухудшить наши отношения не предпринимала, наоборот, ушла от нас подальше в болота. Но все равно страшно! С Фотомоделью, а также дракой Рыжего и Хромого в стиле «остаться должен только один» тоже целая история получилась, но об этом – как-нибудь в другой раз.

В общем, осмотрев все, возвращаемся забирать мою машину, благо аккумулятор уже должен был зарядиться, хотя бы частично. Для ускорения и упрощения «спасательной операции» (а дело к вечеру, завтра Андрюхе надо на работу) решаем не заморачиваться с ремонтом, а тупо идти на двух машинах, по мере необходимости меняя аккумулятор с полностью разряженного на свежий, зарядившийся в УАЗике, готовимся стартовать. Я, верный Правилам охоты, за нарушение которых наказывал народ столько лет, отсоединяю магазин, кладу карабин в кофр, а кофр – на заднее сиденье (охота с подъезда же!), и, высовываясь из двери, отмечаю боковым зрением какое-то непонятное движение. Андрей в это время возится под капотом моей «Нивы», подсоединяя аккумулятор. Это самое «непонятное движение» как раз и оказалось тем, что мы хотели видеть меньше всего: медведем. До него метров 10-12, может, и меньше, потом не мерил, а тогда – не до этого было. Про себя, но очень быстро выматерив и прокляв до двенадцатого колена тех внутриМКАДовских охотников, которые пишут такие дурацкие правила, которые мы в Сибири вынуждены соблюдать (хотя бы – пытаться!) я не нахожу ничего лучше, чем вспомнить все, что мне известно из медвежьего языка, басовито, громко и угрожающе рявкнуть на медведя. Так медведи отпугивают других медведей или людей и как бы говорят им «это мой участок, уходи, иначе будет хуже!». Причем рявкает тот медведь, который крупнее и сильнее. А что я еще могу сделать? Карабин-то хоть и рядом, но в кофре и с отомкнутым магазином (слава Д-рвину, что хоть магазин не разрядил!); с тем же успехом он мог находиться в своем уютном ложементе в домашнем сейфе, или вообще на другой стороне Луны. Прав был мой милицейский наставник, который говорил, что «из тюрьмы выйти проще, чем с кладбища», ой прав! Но что уж тут поделаешь…

Андрюха, слыша мой «грозный рявк», за доли секунды бросая аккумулятор, вскидывает карабин (патрон всегда дослан), бросает флажок предохранителя вниз и застывает в ожидании. Я судорожно ору «Не стрелять…!…! Не стрелять, я сказал!!!……!!!».

Медведь тоже озадачен. Дело в том, что он не со зла, а просто нас не увидел, что и немудрено: ветер дует от него на нас и он нас не может унюхать, листва шумит под ветром и он нас не слышит, а катящееся к закату солнышко светит ему прямо в глаза и слепит его. Он просто идет. «Почему не по лесу?» — спросите вы? Да потому, что медведь – тоже не дурак. Зачем ему тратить силы и ходить по лесу или болоту, когда дорога, по которой мало кто ездит – вот она. В крайнем случае, можно отойти в придорожные кусты и посмотреть, кого там леший несет, а может быть, и побыть «крутым косматым парнем, помогающим в ремонте» (я писал). Но это все – лирика. Итак,  медведь садится на задницу и прижимает лапы к груди; прямо не медведь, а суслик; ну, или кот из «Шрека» — шляпы очень не хватает! При этом он поводит носом и близоруко щурит поросячьи глазки, пытаясь понять, кто же это его там так резко осадил. Этого медведя я тут раньше не видел, новый какой-то. Я успеваю внимательно рассмотреть пасть со свисающей на грудь ниточкой слюны и желтоватыми клыками, судорожно сопящий в поисках запахов бархатно-черный нос (ветер на нас, он не может нас учуять), гладкую, блестящую шерсть антрацитового цвета (шкура уже бУсая (вышедшая), можно стрелять на трофей), настороженно подрагивающие круглые уши… Все логично, Мамонт ушел отсюда четыре дня назад, а «свято место пусто не бывает»: на его место потянулись другие медведи, помельче, с соседних территорий, пытающиеся захватить чужой и при этом столь богатый кормовой участок. Невдомек им, глупым, что Мамонт так делает уже не первый раз и не первый год, а потом тупо вас задавит и съест, благо при его габаритах проблемы это не представляет. Иначе куда делись бы Хромой и Рыжий?

В такие моменты все органы чувств весьма напряжены, поэтому я слышу, как андрюхин указательный палец потихоньку выбирает слабину на спусковом крючке. Я опять рычу «Не стрелять, …!!!» Медведь же тем временем определяется, что с «грозным рявком» его нае…, простите, обманули, и спокойно уходит в кювет, обходя нас по лесу метрах в двадцати. При желании можно стрелять, да только незачем.

Почему не стреляли? Да на фиг он нужен сейчас? У нас другие цели и задачи. Во-первых, вытаскивать и спасать мою машину он не мешает. Во-вторых, мой карабин, способный с высокой долей вероятности упокоить любого медведя в (из) любой позиции — в чехле, а андрюхин АКМ (ВПО-133), несмотря на заряженную «бутербродом» экспансивку с полуоболочкой и тридцатиместный магазин, на такой дистанции – ни фига не гарантия: медведь хоть и не очень (по сибирским меркам) большой (где-то 190-200 см «по шкуре» или 200 – 250 кг «по мясу»), вполне может пустить нас на удобрения, особенно раненый. В третьих, обдирать медведя (а не бросишь же его просто так?! И, тем более – не отвезешь неободранным; он живой-то воняет – мама, не горюй, а уж мертвый…); а обдирать медведя – тот еще мега-квест, да еще и под конец дня, на закате: рискуем убить полночи, и все равно где-нибудь напортачить, испортить трофей. В-четвертых, и в самых главных, мне сюда гостей на медведя через четыре дня везти! А вдруг это последний медведь из окрестных?! Вдруг Мамонт еще не придет, да и другие «кормовые» медведи еще не подтянутся?! Кого стрелять тогда будем, а? Нееет, мне мое материальное благосостояние гооораздо важнее принципов абстрактного гуманизма! Да и не «гуманизма» в данном случае, а… я даже не знаю, «анимализма», что ли? Ладно, отпустили мы этого «медведя Анатолия» (это андрюхин креатив) с миром, в общем.

Ну, дальше – все штатно. Стартуем, идем в две машины, ужинаем на Жаровке, идем дальше… Где-то джечимся, где-то я иду на буксире; все стандартно. Как сказали бы А. и Б. Стругацкие – «приключения тела».

Дорога тем временем какая-то нереально удачная, особенно для тандема «Рыжий — Палыч»: не бывает такого!  И, да, действительно не бывает. Где-то уже около города, после многократных смен аккумулятора, Рыжий поотстал. Ну, думаю, случается: у него-то зарядка работает штатно, это мне нужно ехать ооочень быстро, пока аккумулятор, и без того уже изношенный, не сел. Идиллия и благолепие прерывается вызовом по рации: заклинило мост. Быстро разворачиваюсь и возвращаюсь.  Так же быстро джечим машину, отцепляем задний кардан и вынимаем полуось. Поскольку такие вещи у нас ним происходят часто, то делов там не много, меньше, чем на час. Далее идем караваном. Да-да, то самое Утесовское: «мы летим, ковыляя во мгле/ мы ползем на последнем крыле./ Бак пробит, хвост горит…» Хотел бы сказать – «идем на аварийке», да не работает у меня аварийка; да и все остальное тоже, того, не работает. На развилке разделяемся – нам в разные районы города. Дохожу до дома, ставлю машину перед воротами, глушу ее, чтобы не насиловать аккумулятор, пока я заношу карабин в сейф. По возвращении к машине обнаруживаю, что батарейка умерла совсем. Ну, не беда: мы не в тайге, я машину в бокс и на руках закачу! Закатываю машину с чувством легкого непонимания и нарастающей тревоги: что случилось?! Штатный рейс, дошли же! И даже в паре с Рыжим! Что мы не так делали, что никаких серьёзных косяков не случилось?! Мы что, стареем?!  «Чо не так, нормально же общались?!»

Нет, все нормально: звонит Андрюха и говорит, что его надо дотянуть 300 м до дома: заклинило другой мост! Ух, камень с души: говно все-таки случилось, традиции сильны преемственностью!

Да, а потом вместе с подготовкой охоты (или вместо подготовки охоты?) пришлось перебирать мосты и готовить машины, а потом – идти с гостями на охоту. А там было таааакое! Но это уже совсем-совсем другая история…

Итак, с вами в студии радиостанции «Таёжная жизнь» был Большой Палыч, рассказавший о своей очередной рабочей поездке.

И еще, уважаемые радиослушатели, знаете ли вы, что зимой многие люди ходят без трусов? Что это за люди, где они живут и почему ходят без трусов? На все эти вопросы поможет ответить экспедиция радио «Таёжная жизнь»!

© Большой Палыч